Дверь была открыта, но он не входил.
Вы должны быть устремленными. Вам нужно исфенне взращивать разум. Здесь Господь сравнивает практикующего с агрономом. Заметьте, с какой единонаправленной сосредоточенностью агроном занимается культивацией; с единственной мыслью о богатом урожае он подготавливает поле, сеет семена, подпитывает молодые всходы, регулярно поливает их, выпалывает вокруг них сорнжи и ухаживает за ними до урожая, защищая от птиц и зверей. Таким должно быть и ваше отношение, пока вы не достигнете цели - самореализации. Эта мысль должна быть у вас главной, она должна сопровождать все ваши действия.
Вы должны стать более осознанными. Привычки не могут быть отброшены. Есть лишь два способа, посредством которых можно это сделать. Первый, заменить привычку, на какую-то другую привычку. Но это просто смена одной трудности на другую. Это не слишком то помогает. Другой способ — это осознанность. Когда вы повторяете что-то, станьте осознанными. Даже если вам приходится повторять что-то, делайте, но делайте как свидетель, осознанно. И эта осознанность отделит вас от этой привычки. Энергия, которую вы направляете на привычку бессознательно, не будет больше направляться на неё. Постепенно привычка увянет. Потому что вода не будет ее питать, канал будет заблокирован. Канал исчезнет.
Когда зародилась наука, и в существование пришла более высокая точка зрения, более зрелая, более действенная, произошел конфликт. Религия встревожилась, испугалась, поскольку новое отношение собиралось разрушить ее. И она стала защищаться. Она стала все плотнее закрываться. В самом начале она попыталась (ведь она было мощной, она была основой), она попыталась уничтожить всех галилеев науки оттого, что не знала, что эти разрушительные шаги станут для нее самой, самоубийственными. Религия развернула долгую битву с наукой — и, конечно же, битву с гибельным для себя концом.
Йога означает отсутствие надежды, отсутствие будущего, отсутствие желаний сейчас. Человек готов познать то, что есть. Ему не интересно то, что может быть, что должно быть, что обязано быть. Ему не интересно это! Ему интересно только то, что есть, ибо только реальное делает человека свободным, только реальность может дать свободу.
Поэт смотрит на цветок — появляются проблески, при которых поэта больше нет; и цветка больше нет. Но это всего лишь проблески. Контакт длится секунды, а затем они снова разделены, затем они распадаются. А что же происходит, когда мистик, религиозный человек, смотрит на цветок? Участие полно. Оно не частично. Знающий и узнанное растворяются друг в друге; между ними остается лишь вибрирующая энергия. Остается опыт: переживавшего больше не существует, нет и пережитого. Полярности исчезают, объект и субъект исчезают, стираются все границы.
Точно так же как Архимед, который все пытался и пытался решить определенную математическую проблему и не мог ее решить — он все пытался и пытался, с умом, конечно, но ум может дать только ответы, которые ему известны. Он не может дать вам ничего неизвестного. Это компьютер: он может ответить вам только тем, что вы в него загрузили. Вы не можете спросить ничего нового. Как можно ожидать от бедного ума, что он ответит нечто новое? Это просто невозможно! Если я знаю ваше имя, я могу запомнить et-o, потому что ум есть память и воспоминания. Но если я не знаю вашего имени, и все пытаюсь и пытаюсь, как я могу вспомнить то, чего нет?