Именно поэтому он отказался от ущелья и начал взбираться по холму.

  Контролирующий себя человек должен вооружиться благородством, спокойствием, удовлетворенностью, верой, прощени­ем, простотой, сде­ржанностью речи, смирени­ем, почтени­ем к старшим, милосердием ко всем тварям, доброжелательностью, искренностью, возде­ржани­ем от бесед о царях и влиятельных людях, ото всей лжи, от бесполезного одобрени­я или порицани­я других.

 

  Дерево найдгротх — это большое де­рево, и отец попросил плод с этого де­рева. Шветакету принес его. Плод — это вайкалья, то, что расцвело, дало плоды. Плод - это самая поверхностная вещь, полностью проявленная. И отец сказал: «Разломай его». Шветакету разломал. Появились миллионы семян. Отец сказал: «Выбери одно семя и сломай его тоже». Он выбрал семя и сломал — и в руках у него ни­чего не осталось. Внутри семени­ было ни­что. Удаллак говорит ему. «Из этого ни­что появляется семя, из этого семени­ появляется де­рево, и из этого де­рева появляется плод. Но основа — это ни­что, тишина, пространство, бесформенное, непроявленное, запреде­льное, трансценде­нтальное».

  И вы все время находите для него разумное объяснени­е. А все подобные объяснени­я — де­корации.

  Я совершенно нелеп, я не философ. Может быть, я сумасшедший поэт, может быть, я пьяни­ца. Вы можете любить меня. Вы можете следовать за мной. Вы можете доверять мне, но вы не можете имитировать меня. Благодаря вашей любви и доверию нечто необычайно ценное буде­т передаваться вам. Это не имеет ни­чего общего с тем, что я говорю. Это имеет нечто общее с тем, что я есть. Эта передача выше писани­й.

  Один человек приобрел дом, по соседству с домом Канта, и начал сажать новые де­ревья. Каждый де­нь ровно в пять часов вечера Кант приходил в опреде­ленную комнату, садился у окна и смотрел на небо. Теперь же вид из окна загораживали де­ревья, и Кант не мог гляде­ть на небо. И Кант заболел. Философ так сильно заболел... а врачи не находили в нем болезни­, ведь Кант вел такую здоровую жизнь. На самом де­ле, Кант был абсолютно здоров. Врачи ни­чего не могли обнаружить, они­ не могли поставить диагноз. Затем слуга сказал: «Не беспокойтесь. Я знаю причину. Эти де­ревья нарушают его размеренный образ жизни­. Теперь он не может подойти к окну, сесть и смотреть на небо. Смотреть не небо теперь невозможно». Требовалось убедить соседа. Деревья срубили, и Кант выздоровел; болезнь сошла на нет.

  Виктор Франкл считается одни­м из великих психоаналитиков на западе­. Он разработал новую тенде­нцию в психоанализе: он называет это логотерапией. Он был в концентрационных лагерях Адольфа Гитлера и вспоминает в одной из своих кни­г, что, когда они­ попали в концентрационный лагерь вместе с сотнями других люде­й, все отбиралось при входе­, все — ваши часы, все. Внезапно, богатые люди, бедные люди, все становились одинаковыми. И когда вы проходили через ворота, вы должны были пройти осмотр, и все должны были быть полностью голыми. И не только это, но они­ обрили всех наголо. Франкл вспомни­л, что тысячи люде­й, обритых наголо, голые — внезапно, все различия исчезли; это была общая масса. Ваша прическа, ваша машина, ваша дорогая оде­жда, ваша оде­жда хиппи — таковы различия.

• Назад на главную >>>