Я спрашиваю их: «Вы знаете причину?» Они пожимают плечами.
Когда язык станет достаточно длинным (он должен касаться кончика носа), йог сворачивает его, оттягивает назад и закрывает заднюю часть ноздрей. Затем он сидит и медитирует. Дыхание полностью останавливается.
Боль нужна точно так же, как наслаждение, потому что действует и то, и другое. И постепенно вы начинаете идти между болью и наслаждением, как канатоходцы. Вы обретаете равновесие.
Когда великий поэт Рабиндранат был чем-то одержим, он всегда уходил в комнату, запирал дверь. Несколько дней он не ел, не выходил из дому. Он просто молча слушал голос Бога. Он очищал себя, чтобы получить возможность стать правильным средством. Он плакал и стенал, и продолжал писать. И когда бы кто-нибудь ни спрашивал его, он всегда отвечал: «Все, что прекрасно, — не мое, а все, что обычно, — должно быть моим. Вот это, без сомнения, прибавил я».
Даже Советская Россия, которая управляется солнечным центром, коммунистами — они не верят ни в какую возможность высшего, несмотря на то, что они даже пытаются поверить, у них это не получается, — и они проводят очень много работы и делают очень много открытий. Естественно, они объясняют все это в терминах интеллекта, они не называют это экстрасенсорикой, не называют это парапсихологией. Они говорят: "Это также ощущения, только очень утонченные". Они говорят, что глаза могут стать более утонченными, и могут видеть вещи, которые обычные глаза видеть не могут. Например, вы можете видеть ваши внутреннее тело точно так же, как рентген может его видеть. Если рентген может видеть, то глаза тоже могут видеть. Просто нужно их подготовить к этому.
Третье — это астейя. Астейя — не красть, быть честным. Ум — великий вор. Многими способами он беспрестанно крадет. Вы, возможно, не крадете у людей вещи, но вы можете воровать мысли. Я говорю что-то вам, вы уходите и преподносите мои слова как свою мысль. Вы украли мысль, вы — вор, возможно, вы не осознаете, что делаете.
Жизнь это школа; это дисциплина. Поэтому не только вы, но каждый ребенок был медитативным, а затем он утратил это качество. И ребенок утрачен не из-за других, в этом есть внутренняя потребность; он должен утратить невинность. Она не достаточно глубока. Она не может преодолеть препятствия. Она подобна тени.