Это нужно понять.
В самадхи ум утрачивает осознание себя и отождествляется с объектом медитации (тадакара тадрупа). Медитирующий и объект медитации, поклоняющийся и объект поклонения, мыслящий и мысль становятся едины. Субъект и объект, ахам (я) и идам (это), видящий и видимое, переживающий и переживаемое становятся едины. Единство, тождественность, однородность, единообразие, подобие есть самадхи.
Случайные причины не могут изменить влияния естественных тенденций. Они просто убирают препятствия, точно так же, как фермер, обрабатывающий землю, убирает камни, после чего вода начинает течь свободно сама по себе.
Вся суть всей медитации — быть ящерицей, греющейся на камне в лучах солнца, быть здесь и сейчас, быть частью всего, не пытаясь впрыгнуть в будущее, не пытаясь носить то, чего более нет. Не обремененные прошлым, не встревоженные будущим, как можете вы быть несчастными? Как может быть Лев Толстой несчастным, если он не обременен прошлым, не встревожен будущим? Откуда взяться несчастью? Где ему спрятаться? Вы неожиданно врываетесь в совершенно иное измерение: вы выходите за границы времени, и вы становитесь частью вечного.
Обычно пратьякша, прямое познание, объясняли, интерпретировали, комментировали самым неправильным образом. Само слово пратьякша означает "перед глазами, впереди глаз". Но глаза, сами по себе — это связующее звено, за которыми скрывается знающий. Глаза — это средство. Вы слушаете меня, но вы воспринимаете меня не прямо, а опосредствованно. Вы слышите меня органами чувств, ушами. Вы видите меня глазами.
Гурджиев говорил, что вся его жизнь изменилась потому, что когда Гурджиеву было восемь лет, его дед, умирая, подозвал его и сказал:
Любящий начинает делать то, что заканчивается адом. Все любящие терпят неудачу, и я не делаю никаких исключений, но любовь никогда не терпит неудачу. Поэтому вы должны понять, что вы не должны присутствовать в своей любви. Любовь должна быть, но в ней не должно быть никакого эго. Вы должны двигаться, но здесь не должно быть того, кто движется. Вы должны есть, но здесь не должно быть того, кто ест. Вы должны делать все, что требуется, но здесь не должно быть делателя.