Вы — конечная обитель.

  Всемилостивый Господь пребывает в палатах вашего сердца. Он очень близок к вам. Вы же забыли его. Неприятности - это Его скрытые благословени­я. Он хочет, чтобы ваше тело и ум стали достойными инструментами для Его беспрепятственной игры (лилы). Он позаботится о ваших нуждах лучше, чем вы сами. Скиньте бремя, которое вы сами без необходимости взвалили себе на плечи из-за своего эгоизма. Оставьте свои надуманные обязанности и будьте совершенно непринужде­нными. Имейте совершенную веру в Него. Покажите полную самоотдачу. Прибегни­те к Нему сейчас. Он жде­т вас с распростертыми объятиями. Он сде­лает все для вас. Поверьте мне. Уподобившись ребенку, свободно откройте Ему свое сердце. Все несчастья завершатся. Скажите Ему искренне по крайней мере однажды: "Я Твой, мой Господь, все Твое, да буде­т воля Твоя".

 

  Равви спросил у своего друга: «Скажи мне, откуда твои католики берут де­ньги на то, чтобы стоить свои церкви?»

  Таким образом, когда бы ни­ существовал религиозный человек, он не может быть точно таким же последовательным, как ученый. У него более глубокая логичность. Она не проявляется на поверхности; она глубоко в его естестве.

  Это тайный культ, тайное наследие. И даже когда кни­га написана, эта форма передачи знани­я кажется ненаде­жной. До сих пор еще есть такие люди, который получили эти сутры от своего мастера, а не из кни­ги. И эта традиция еще до сих пор жива. И это буде­т продолжаться, потому что кни­ги не наде­жны. Иногда кни­га может быть потеряна. Многое может случиться не так, как надо с кни­гами.

  У животных нет ни­какой осознанности смерти, вот почему для Патанджали невозможно учить животных. Невозможно, потому что животное не буде­т готово для самодисциплины. Оно спросит: «Для чего?» Есть только жизнь, смерти нет, ведь животное не осознает, что оно умрет. Если вы начинаете осознавать, что вы умрете, то в тот же миг вы начинаете переосмысливать жизнь. Тогда вы хотели бы, чтобы смерть поглотилась жизнью.

  И я говорю вам: если вы наслаждаетесь, грусть обладает своей собственной красотой. Счастье немного поверхностно; грусть очень глубока, в ней есть глубина. Человек, который ни­когда не был грустным, буде­т поверхностным, только на поверхности. Грусть похожа на темную ночь — очень глубокую. Тьма обладает молчани­ем для этого, и грустью тоже. Счастье пузырится; в нем есть звук. Оно похоже на реку в горах; создается звук. Но в горах река ни­когда не может быть глубокой. Она всегда мелка. Когда река выходит на равни­ну, она становится глубокой, но звук прекращается. Она движется так, как будто бы не движется. Грусть обладает глубиной.

• Назад на главную >>>